Федор Иванович Тютчев — известный русский поэт-классик XIX века.
Место его рождения — семейная дворянская усадьба Овстуг Орловской губернии. Шел 1803 год. Четыре года назад появился на свет Александр Сергеевич Пушкин, которого Тютчев будет обожать, но лично так и не сможет встретится. Огромный, светлый и любимый дом неподалеку от речки Овстуженки вместе с Успенской церковью спланировал и построил дед будущего поэта — Николай Андреевич Тютчев. Отец же Федора еще больше его расширил и преобразил. Летом мальчик часто пропадал на свежем воздухе вместе со своим лучшим другом-наставником Семеном Раич (Амфитеатровым) — на лужайках с полевыми цветами и травой. Обучавшийся несколько лет в духовной семинарии, Семен Егорович слыл широко эрудированным мастером литературного слова и действовал на воспитанника весьма вдохновляюще. Федор послушно внимал каждому его слову. И делал большие успехи. Такие, что вскоре перещеголял учителя в античных переводах, который, к слову, был лишь на десяток лет старше. В зимнее же время семья перебиралась в Москву — сначала к сестре матери Тютчева Екатерине Львовне Толстой, а затем и в приобретенную собственную усадьбу в Армянском переулке.
Федор Тютчев в детстве
С 13 лет Федор Тютчев стал посещать лекции в Московском университете как вольный слушатель. И в скором времени, в 1819 году, его зачислили сюда на словесный факультет. Благодаря своему усердию Тютчев закончил образовательное учреждение экстерном — за два года. Екатерина Львовна всячески поощряла сына в его учебном рвении, и способствовала также устройству на престижную службу дипломатической миссии Государственной коллегии иностранных дел в Мюнхене. Таким образом Федор Иванович 20-ти лет отроду покидает родную страну и близких. Соответственно рвутся нити и с литературным сообществом, в котором он вроде бы начал делать первые шаги. Сдержанное суховатое выражение лица на портретах художников выдает нам ответственность и смирение перед волей свыше. Поэзия остается в сердце Тютчева, как и любовь к родине, к Богу. Неоднократно он пишет своими словами в стихах молитвы. К примеру,
«Пошли, Господь, свою отраду
Тому, кто жизненной тропой,
Как бедный нищий мимо саду
Бредет по знойной мостовой»
Судьба, по искреннему убеждению Тютчева, сама знает как распорядиться историей и людьми, хотят они этого или нет. Каждому отпущено свое. Потому, когда прибыл в Россию ненадолго в 1825 году и стал свидетелем событий на Сенатской площади, Федор Иванович не поддержал восставших декабристов, назвав их «жертвами мысли безрассудной». Возвратившись обратно, 22-летний Тютчев связал себя узами брака с вдовой Элеонорой Петерсон, матерью четверых сыновей. За годы супружества у них родились еще три дочери. В семействе было все благополучно до 1833 года, когда Федор Иванович познакомился на балу с Эрнестиной Дернберг. С той поры отношения с Элеонорой пошли наперекосяк. Итак хрупкая и болезненная женщина, она прикладывала максимум возможных сил, чтобы удержать мужа от последнего шага. Доведя себя до отчаяния и психического опустошения, Элеонора добилась перевода мужа из Мюнхена в Турин. Но корабль «Николай I», на котором она плыла с детьми, загорелся и стал тонуть. Переохлаждение и нервное утомление совершенно сломили Тютчеву. В августе 1838 года она скончалась. А Федор Иванович, по свидетельству очевидцев, поседел в одну ночь.
Имея на тот момент высокое звание камергера, Тютчев тем не менее после смерти супруги совершенно отошел от дипломатических дел, женившись снова на той самой вдове Дернберг, разрушившей его прежнюю семью. Цена его нового счастья оказалась чрезмерно высока. Но назад было не повернуть. В середине 40-х годов Тютчев встретился с начальником тайной канцелярии царя Александром Бенкендорфом, который дал добро «тайному поэту» на публикации в западной прессе о политических взаимоотношениях стран. Николай I лично интересовался работами Тютчева, и не последнюю роль сыграл в назначении его главным цензором в России. Одним из значительных пунктов того, немецкого периода, стало знакомство и дружба с Генрихом Гейне, фактически для России открыл великие стихи именно Тютчев своими переводами их на русский.
Федор Иванович Тютчев в Санкт-Петербурге
Перебравшись в Санкт-Петербург с семьей и вступив в новую должность, Федор Иванович стал членом кружка Виссариона Белинского и запретил перевод на русский язык работ Карла Маркса и Фридриха Энгельса. Тютчев все время продолжает осмысливать политическую реальность, прошлое и будущее. Он включился в глобальный аналитический труд «Россия и Запад», где в полной мере проявил свои православные и панславистские взгляды. Продолжал писать и стихи, но «в стол». Друзья недоумевали — отчего столь талантливые шедевры нужно прятать? И всячески уговаривали его публиковать поэзию. Когда-то в молодости ведь его стихи печатал первый педагог Раич в своем журнале «Галатея» и Пушкин в «Современнике» за год до злополучной дуэли! Окончательно повернула ситуацию статья Некрасова «Русские второстепенные поэты», анонсирующая 24 стихотворения Тютчева в «Современнике». К поэту пришла слава. Но к 50-ти годам не выпущено ни одной книги! Его близкий друг и соратник Иван Тургенев еле-еле уговорил издать сборник стихов. И как же он был тысячу раз прав! Подумать только — кануть в Лету могли такие гениальные строки:
«Умом Россию не понять,
Аршином общим не измерить:
У ней особенная стать —
В Россию можно только верить»!
Стихи Тютчева отличала пронизывающая глубина и напевность. Потому на некоторые из них была сочинена музыка и получились очень душевные романсы. Например,
«Я встретил вас — и все былое
В отжившем сердце ожило;
Я вспомнил время золотое —
И сердцу стало так тепло...»
Непоэтическая карьера Тютчева и в последние годы его жизни тоже непрестанно шла вверх. Федор Иванович дослужился до тайного советника. В 70-летнем возрасте он потерял возможность двигать левой рукой. Но тем не менее продолжал выезжать в гости, чего ему совершенно не рекомендовали врачи. И после новогодней ночи на одной из таких прогулок он оказался парализован, а через полгода умер в Царском Селе и был похоронен на Санкт-Петербургском Новодевичьем кладбище.
У Федора Ивановича Тютчева осталось много детей, внуков, правнуков и прапра... Так как родовые поместья поэта в первозданном виде не уцелели, то потомки договорились создать музей-усадьбу в подмосковном Муранове, никак не связанном с пребыванием здесь Тютчева.
См. также: Классика духовной прозы, Пришвин Михаил Михайлович, Мамин-Сибиряк Дмитрий Наркисович, Толстой Алексей Николаевич